Почувствуй себя собой

Возвращаясь к Violator-у, где я остановилась на длинном мрачном проигрыше и слове crucified, которое сознательно было изменено, чтобы быть похожим на кое-какое другое слово, то есть там явно смещено ударение и изменено звучание, чтобы сделать это слово указателем на кое-что, но, в общем, это не так уж и важно, поэтому пропущу. Далее следует песня номер 7 Policy of truth, которая уже не относится к стадиям процесса, описанного в предыдущем посте, не относится напрямую, но опосредованно ее можно описать как «то, что нарушает тишину».
К счастью или к несчастью, но для объяснения смысла этой песни придется влезть в глубокий анализ, иначе будет не понятно. Старательно, в духе Мартина, буду избегать называть вещи своими именами, а также дословного перевода на русский, который в отличие от английского, может много чего выдать.

Для начала о названии Policy of truth - Политика правды. Слово «правда» следует сразу взять в кавычки, ибо песня, в которой речь идет о hide и lied, ни о какой правде быть не может. Я бы перевела это как «правильность», то есть «стратегия правильности» или что-то вроде того.
В этой песне Мартин вновь обращается к своему сладчайшему совершенству, нарушившим тишину с желанием поговорить о наболевшем: «Это же тебе хотелось скрывать, а теперь тебе не нравится вся эта ситуация, а ведь это расплата за то, что совет, высказанный мной в юности, был тобой проигнорирован, а вместо этого была выбрана стратегия правильности», - да, в тексте не написано, чей именно был совет, но, думаю, итак понятно, что выбор «следовать policy of truth» сделал не Мартин. - «Все могло бы быть по-другому сейчас, более цивилизованно, и не приходилось бы все время врать. Но теперь уже слишком поздно что-то менять, пришло время столкнуться с последствиями выбранной тобой когда-то стратегии правильности.»

Понятно же, о чем речь, да? Или нет? Хорошо, попробую объяснить, тем более что Мартин оставил в этой песне кое-какую подсказку:
«Никогда больше – вот какое обещание я слышал от тебя еще совсем недавно». И тут сразу хочется спросить: никогда больше что??? В чем обещание? Такое впечатление, что это словосочетание вообще не имеет отношения к данному конкретному тексту, а вот к одному очень известному другому... кто же ее не знает... never again, вернее never lets me down again. Да.

I'm taking a ride with my best friend – этот райд представляет собой то же самое, что и трип в самом начале альбома Violator, впрочем как и остальные драйвы, потому что Мартин ни про какие другие путешествия никогда и не писал. Но может быть вас смущает словосочетание «друг, мой лучший», и то, а каким же образом оно вписывается в рассматриваемую проблематику альбома Violator?
Я же обещала глубокий анализ, да? ОК. Эту историю следует рассматривать с самого начала, а именно с альбома Some great reward 1984 года. Можно ли этот период условно обозначить как «юность»? Юность, во время которой был сделан выбор следовать policy of truth? Вполне.
В предыдущем посте я уже упоминала песню It doesn't matter two, в а Some great reward есть песня с таким же названием It doesn't matter. Когда дело касается Мартина Гора, то не верю ни в какие случайности, он выбрал такое название намеренно, потому что эти две песни об одном и том же, но у них абсолютно разное настроение по причине... но не буду забегать вперед.

«Я счастлив, у меня есть ты, даже если тебя сейчас нет рядом, но где-то там ты мечтаешь, хотя, разумеется, не обо мне (вот это уже интересно). И не важно, что все разрушится (Мартин с ощущением, что скоро все разрушится, явно прожил не один альбом), ничто не длится вечно (тут зловещий смеющийся смайлик судьбы), но я молюсь, чтобы мы остались вместе. (А здесь очень хочется написать: бойтесь своих желаний, иногда они исполняются!)»

Вроде бы на первый взгляд все очень мило и невинно, но это только на первый взгляд, потому что далее по тексту: «я согрет твоей дружбой, и когда я целую тебя, а ты целуешь меня, не притворяйся, что скучаешь, потому что я начинаю ревновать. И если мы встретимся вновь, просто ложись рядом, и, пожалуйста,... don't move a muscle... как бы это перевести прилично-то? То есть ситуация все та же: «я за рулем, а ты пассажир».
Да, и это не все, там еще написано про уважение, которого Мартин думает, что не достоин. Не знаю, как кому, но женскому взгляду сразу видно, что тут не так с этой дружбой. Но если вы думаете, что эта песня в творчестве Мартина такая одна, песня, в которой дружба и не совсем дружба объединены в общий смысловой ряд, что это просто ошибка молодости, то...

Не буду влезать в детальный анализ одной всем хорошо известной песни, но не упомянуть о ней тут не могу.
Home. В ней все уже очень серьезно, потому что осознание тяжелой зависимости налицо: «это самая смертельная ловушка и самый тяжкий крест из когда-либо созданных». В третьем куплете упоминается «единственный настоящий друг, которого я могу назвать моим», а во втором... нет, это надо перевести: «жар и тошнотворный запах простыней, которые липнут к моим коленям и ногам, я тону во времени в отчаянном ритме». И это все: и ловушка, и отчаянный ритм, и единственный настоящий друг – это все home Мартина.

Возвращаюсь к It doesn't matter 1 и It doesn't matter 2. В чем разница между этими двумя песнями? Да все очень просто: счастья, которое было в It doesn't matter, в It doesn't matter two больше нет, вместо него незаживающие раны, и «сейчас с тобой мне хорошо, но это только сейчас.»
Так что же произошло между Some great reward и Black celebration, то есть между 1984 и 1986 годами? Если верить тексту Never let me down again в этот период случился let down номер 1, то есть лучший друг спустил Мартина с небес на землю. Почему «номер 1»? Потому тот раз был не последний, но, видимо, был пережит достаточно тяжело. Если кто силен в фактах биографии участников группы Depeche Mode, то летом 1985 года может найти событие, возможно, ставшее триггером этого let down-а.

Во всех интервью 1986 года Мартин откровенно мрачный, хотя и старается этого не показывать. Собственно, более мрачного Мартина я видела только на его сольных концертах 2003-го года, где боль всей вселенной в его глазах, и от такого зрелища порой становилось страшно. Какой это был по счету let down уже? Но в 1986-м он все-таки старался не показывать, да, потому что... что меня до сих пор восхищает в Мартине, так это его умение страдать с гордостью! Поэтому он превратил свою жизнь в праздник. Черный.

«Давай устроим черный праздник, отпразднуем окончание еще одного черного дня. Я смотрю на тебя, ты продолжаешь жить, будто ничего не случилось. Разве ты не видишь, что все надежды разрушены? (а вот не видит, нет) Я хочу тебя в свои объятия, забыть о том, с чем я ничего не могу поделать.»
Да, как Мартин писал в Enjoy the silence, все, что он когда-либо хотел, это его сладчайшее совершенство у него в объятиях, а на остальное плевать, и на генеральную линию поведения в частности, поэтому policy of truth в его исполнении выглядит ну очень специфично. Я про его стиль того времени, все эти юбки, платья, бусы, ремни и т.д. Нет, понятно, что он еще с 1983-го года начал экстравагантно одеваться, но в Black celebration-туре Мартин настолько яркий, что затмевает всех и вся. Да, решительно все на его фоне имеют бледный вид, что, казалось бы, немыслимо, но тем не менее.

Но! Уже к концу 1986 года он сдает все отвоеванные за этот период позиции, кроме авторства всех песен, разумеется, эту позицию он не будет потом сдавать еще очень долго, возвращается обратно в тень, практически забывает про свои экстравагантные наряды, зато становится счастливым. В Music for the masses-туре Мартин просто сияет от счастья, а все потому, что его сладчайшее совершенство вернулось в его объятия с обещанием, что «больше никогда».

Теперь понятно, о чем Policy of truth? Она о последствиях выбранной когда-то стратегии казаться правильным.

«Теперь ты стоишь там с заплетающимся языком, тебе бы нужно лучше усвоить полученный урок, скажи то, что собираешься сказать, и продолжай скрывать то, что скрываешь, вот увидишь, твои проблемы умножатся в разы, если ты и дальше собираешься следовать стратегии правильности.»
Я практически уверена, что Мартин сделал все, что мог, для того, чтобы сбить свое сладчайшее совершенство с пути следования правильности. Но разве мог он предвидеть, какими последствиями это обернется? Не думаю. Последствиями в первую очередь для самого сладчайшего совершенства, Мартин отделался сравнительно легко, разве что в полной мере осознал тяжесть своей зависимости.

Иногда я спрашиваю себя, на чьей же я стороне в такой сложной ситуации. Тяжелый выбор, очень тяжелый, но все-таки я на стороне Мартина. Потому что иначе не было бы Songs of faith and devotion-а. Эта вечная музыка должна была быть написана, записана и спета, и не важно, какой ценой.
На этом с песней Policy of truth все. Надеюсь, этот анализ будет хоть для кого-то полезен.
Далее следует песня номер 8 Blue Dress – очень простая песня, если посмотреть на нее под определенным углом. Продолжение следует.